Форумные ролевые игры

То ли остров не тот, то ли впрямь, залив
синевой зрачок, стал твой глаз брезглив:
от куска земли горизонт волна
не забудет, видать, набегая на.

♫ ссылка

Большое оранжевое солнце медленно катится за край Урта, опаляя горизонт длинной полоской фальшивого пожара. Синие пески, будто волны несуществующего моря, то медленно поднимают ваш караван на вершину очередного бархана, то опускают его в низину между гладкими дюнами. Здесь, в более чем дюжине дней пути от Гномона, характер местности постепенно меняется. Появляются скалы, из песка тут и там проступают выходы серовато-голубой растрескавшейся породы. Сегодня около часа пришлось идти вдоль неглубокого ущелья, обходя его с юго-восточной стороны. До ближайшего поселения, Силкенкросс, еще пара малых циклов пути, а там можно будет пополнить запас воды и питательных веществ для органиков, а автодромадерам продуть хрустящие песком суставы и смазать их старенькие ходовые механизмы.

- Привал! - командует своим дребезжащим синтетическим голосом Эзекион, возглавляющий караван. Он может настроить себе любой тембр, хоть глубокий баритон, хоть крикливый детский фальцет, хоть нейтральный бесполый, но предпочитает голос синтетического старика, каким и является.

Эзекион торгует книгами и наркотиками. То и другое - несомненная ценность во всех уголках Ваарна. Книги позволяют заглянуть в удивительное и непонятное прошлое Урта, будят воображение, загадывают загадки, играют с читателем в причудливые шарады, изредка раскрывают самым проницательным секреты прошлого. Наркотики делают все то же самое, за тем лишь исключением, что открытые ими истины чаще всего ложны.

Эзекион утверждает, что никак не может избавиться от подпрограммы, заставляющей его скитаться по Ваарну. Древний синт, по-своему мудрый и в равно степени сбрендивший от созерцания бесконечных голубых песков, он путается в версиях того, кем, с какой целью и как давно был создан. Тем не менее, допускает, что одной из причин его сотворения была торговля, ибо только занимаясь ею он ощущает себя "счастливым", что бы это слово ни означало для искусственного существа.

Эзекион путешествует не ради богатства, но ради самого путешествия. Кто-то говорит, что дорога есть его религия. Если спросиить его о том, как долго он уже скитается по Ваарну, Эзекион каждый раз лукаво называет разное количество циклов, от десятка до пары сотен. Он намеренно обходит стороной богатые южные земли, стонущие под пятой Гегемонии, предпочитает опасности Внутреннего Ваарна.

Эзекион знает, что слишком большой караван обязательно привлечет внимание всех любителей наживы на своем пути, но знает и о том, что слишком маленький принесет лишь убыток и не сумеет отбиться от нападения шайки бандитов. Поэтому тщательно балансирует количество товара и спутников, при необходимости нанимая тех, кому по пути с ним, или кто просто желает совершить путешествие через пески. Вас он нанял в Гномоне, шумном городе, самом крупном в южной части Ваарна, формально - севером форпосте Гегемонии. Условия контракта простые: в течение всего пути до великого города Саграттэаа, что в Стене, Эзекион вас обеспечивает питанием (органическим или иным), указывает путь сквозь Внутренний Ваарн, советуется с вами как с равными при принятии решений в пути, а в конечной точке наделяет вас долей прибыли. Взамен вы решаете проблемы, на этом все. Само собой, в такую формулировку входит и прямой риск жизнью, и мелкие поручения, и что угодно другое.

Сам Эзекион окружен небольшой свитой постоянных спутников. Это в первую очередь Гарус, по виду органик, но порядочно напичканный разномастными причудливо выглядящими имплантами, поддерживающими его жизнь. Серовато-голубая плоть Гаруса дряблая и неживая на вид, сам он в вашем присутствии не произнес ни слова, а на резиновом лице очень редко проступают какие-либо эмоции. У них с Эзекионом что-то вроде симбиоза: старый синт поддерживает в порядке машинерию Гаруса, Гарус оберегает Эзекиона от любых напастей, занимая роль его верного телохранителя. Ничего больше Гарус не делает, лишь постоянно сканирует окружение своими блеклыми глазами. Его гипергеометрическое лезвие, что острей любого трехмерного клинка, всегда при нем. Хотя на вашей памяти Гарус ни разу его еще не применял - повода не было.

Еще пятеро диковатых новозверей-рептилий, похоже, создали вокруг Эзекиона небольшой культ, неясно на чем основанный. Откликаются на общее имя Хисс, одно на всех, беспрекословно выполняют команды старого синта, держатся всегда поодаль от остальных, на рассвете собираются вокруг Эзекиона и вроде как молятся ему, стоя на коленях. Эзекион терпеливо ждет, позволяя Хисс совершить свой ритуал.

А еще есть Ксария, из рода кочевников фаа. Закутанная в свои одеяния, она обычно восседает на спине одного из автодромадеров, глядя на бесконечные голубые пески из-под полуприкрытых век, погруженная то ли в сон, то ли в полную грез медитацию. Губы ее слегка шевелятся, сама же она весь день остается недвижной, лишь вечером спускаясь на землю и удаляясь в свой шатер. Ксария, по словам Эзекиона, является провидицей, с которой тот советуется по важным вопросам, относясь к ней как к главному сокровищу своего каравана. Впрочем, она едва замечает столь трепетное отношение, как и большую часть происходящего вокруг.


...К тому времени как больное солнце Урта уже почти село, лагерь был наполовину сложен, вашими стараниями и стараниями Хисс. Наблюдавший за вами со спины автодромадера Эзекион, отвернулся в сторону темного горизонта, задумавшись о чем-то, невозмутимый Гарус рядом. В этот момент откуда-то с северо-востока раздался звук, напоминающий одновременно вой какого-то зверя и хохот безумца.